Загадочные пляшущие человечки из клада

В 1909 году около села Мартыновка (Черкасская область Украины) крестьяне откопали клад, состоящий из сотен серебряных изделий.

В наши дни большая часть клада хранится в Музее исторических драгоценностей Киево-Печерской лавры.

Ученые уверенно датировали находку VI—VII веками н. э., а вот по поводу того, какому из южно-славянских племен принадлежало сокровище, мнения разошлись.

По мнению В. В. Седова, клад принадлежал антам.

Среди украшений Мартыновского клада было несколько фигурок людей, которые занимают исключительное место в искусстве древних славян.

По сути дела, это были первые металлические изображения людей, которые сделаны славянскими мастерами, а не завезены откуда-то еще.

Примитивность и схематичность изображения здесь более чем простительны. В. В. Седов описывает их так:

"Четыре фигурки изображают "пляшущих" мужчин. Каждый из них стоит подбоченившись, словно готовясь пойти вприсядку, ноги согнуты в коленях, руки - в локтях и упираются в колени.

Головы мужчин увеличены несоразмерно с остальными частями тела, геометричны и обрамлены "златыми власами". На груди выгравированы узоры, по-видимому передающие вышивку".

Эта схематичность позволяла видеть в фигурках все, что хотелось, вплоть до "протоукраинцев в расшитых рубахах, танцующих гопак". Любители непознанного тоже внесли свою лепту в неразбериху, утверждая, что это изображения... инопланетян в шлемах. Ярослав Сочка в книге "НЛО - украинская эпопея" (К., 2011) пишет:

"Безделушки" очень похожи на те самые японские фигурки "догу" и изваяния африканского "великого бога марсиан" из нагорья Тассили, так напоминающие нам космических гостей. Не нужно быть особо проницательным, чтобы в серебряных фигурках из Мартыновского клада заметить те же "космические" атрибуты, а именно: тесно прилегающее облачение со шнуровкой на груди, пояс, скрепляющий верхнюю и нижнюю части костюма. Наконец, подобие скафандра на голове, соединенного с костюмом посредством воротника".

Если учесть, что статуэтки "догу" и рисунок из Тассили давно объяснены без всяких пришельцев, сравнение также может быть поставлено под сомнение. К тому же как любители гопака, так и сторонники "палеоконтактов" не учли одну маленькую деталь: фигурки людей с дырочками (чтобы прибивать их гвоздями к щиту или седлу) в кладе шли в комплекте с фигурками странных зверей в пропорции "два зверя на одного человечка". 

Судя по расположению отверстий, человечек помещался между животных, обращенных пастями к нему. В. Седов считал их конями, но другие специалисты доказали, что звери - это львы, изображенные мастером, который никогда не видел их своими глазами. А коней он видел, и это сказалось на творчестве.

За последние годы фигурки "мартыновского типа" были обнаружены чуть ли не по всей Южной Европе, причем во многих случаях львы там были более узнаваемыми, а фигурка человечка не только упирала руки в бедра, но и поднимала их вверх, как бы кого-то призывая или совершая молитву.

Археолог О. А. Щеглова сделала последний шаг, доказав, что человек и львы из Мартыновского клада - не что иное, как заимствование христианского сюжета про Даниила, брошенного в львиный ров:

"Мастера, создававшие фигурки мартыновского типа, образующие симметричную композицию "человек в окружении фантастических коней-львов", были знакомы с европейской традицией изображения сюжета "Даниил со львами" и заимствовали образы и формы своих изделий из произведений декоративно-прикладного искусства византийской периферии, которые иногда проникали на территорию Восточной Европы". 

Одна из первых реконструкций взаимного расположения фигурок

Узоры на груди человечка указывают на рубаху со вставкой, типичную для Византии, а широкая голова - не только стилизация, но и попытка передать нимб у Даниила (Щеглова О. А. Тайна "пляшущих человечков" и "следы невиданных зверей". Антропо- и зооморфные изображения в раннеславянской металлопластике // Славяно-русское ювелирное дело и его истоки. СПб, 2010, стр. 146-174).

То, что это именно так, доказывает состав Мартыновского клада. В нем были не только изделия местного производства, но и предметы, завезенные из Византии - ложка для евхаристии и серебряные чаши с клеймами византийских мастеров. Седов в своей книге "Славяне.

Историко-археологическое исследование" (М., 2002) писал о том, что поясные наборы из клада - пряжки, накладки и прочая фурнитура - не были специфичными для антов, а были распространены довольно широко, в чем проявлялась общая евразийская мода. А. К. Амброз связывал появление таких поясных наборов с полуварварской средой византийских городов и крепостей Нижнего Подунавья, откуда они быстро и широко распространились на значительных пространствах Евразии. Этот же путь проделали и "пляшущие человечки".