Дети, унесенные чертями

Эту историю приводит фольклорист Балашов. Он записал ее со слов Ириньи Кожиной из деревни Варзуга на берегу Белого моря.

Юный родственник Ириньи, подросток явился однажды домой средь бела дня пьяным в дым. Мальчонка едва держался на ногах. Завидев его в таком непотребном виде, Иринья рассвирепела. Она вспоминает:

— Забранилась я — а, черт тебя возьми. Так его как ветром схватило, он так и побежал.

Демонический Крампус, уносящий непослушных детей

[advert]

Стремительный бег подростка по деревенской улице наблюдала большая группа очевидцев. Стояли в тот момент на улице кучкой мужики, прохлаждавшиеся в пересудах о том о сем.

Иринья выскочила следом за сбежавшим мальчонкой на порог своего дома и истошно завопила, взывая о помощи. Мужики правильно поняли ее крики. Они кинулись догонять подростка.

Однако, вспоминает Кожина, «настичь никак не могли». Мальчишка несся как ветер! Несколькими секундами ранее валившийся в пьяном угаре с ног, он сейчас уходил мерной рысью, не оглядываясь, от деревни по лесной дороге прочь.

На счастье, ехали ему навстречу по той дороге на оленьей упряжке другие мужики. Они увидели убегавшего. Увидели и группу преследования. Кто-то из них, соскочив с саней, бросился подростку под ноги, кто-то огрел по голове кулаком.

Брыкающегося пацана оплели веревкой и с торжеством доставили в деревню. Думали: поймали вора. Но, когда рыдающая Иринья рассказала мужикам, как было дело, те только руками развели да перекрестились.

Сравните рассказ Ириньи Кожиной с сообщением Дарьи Архиповой из деревни Стеги Псковской области. Сообщение приводится в книге «Сказки и легенды пушкинских мест» фольклориста В. Чернышева.

По утверждению Дарьи, где-то в начале 20-х годов 19 века жительница соседней деревни Поженки шла как-то раз вместе со своим шестилетним сыном по лесу.

Мальчик, чем-то расстроенный, все время плакал на ходу. Женщине надоели его слезы. Она возьми да и скажи: «Пускай тебя черти возьмут!» И ребенок тут же исчез, хотя еще некоторое время женщина ясно слышала его плачущий голос, раздававшийся как бы из ниоткуда, из пустоты.

Безутешная мать бросилась в деревню, прибежала к священнику:

— Батюшка, помоги моему горю.

Священник, не мешкая, отправился рука об руку с ней к месту исчезновения мальчика. И там услышал его плач, несущийся непонятно откуда.

Опешивший святой отец принялся читать воскресную молитву, другие молитвы. Все тщетно. Тогда он сказал женщине: «Теперь мальчонку не возвратить. Прокляни его совсем, без остатка, чтобы не слышать и его голоса!» Что женщина тут же с испуга и сделала.

Голос пропал. Больше никаких вестей об этом ребенке в деревне Поженки не поступало.

Чернышев записал в тех же краях еще одну сходную историю. Престарелая Акулина Башкова рассказала ему: одна местная девица, комсомолка, захотела отправиться на танцы. А ее мать, весьма религиозная, запретила ей делать это, ибо в тот день был какой-то религиозный праздник.

Комсомолка в ответ сказала матери — мол, плевать я хотела на твои запреты. И вышла из дома вон, направляясь на молодежное гулянье.

Башкова рассказывает:

— Мать осерчала и заругалась на нее худо. «Черт бы, — говорит, — вас подхватил с гулянкой вашей!».

В ту же минуту девицу на воздух подняло, все равно как птица на крыло посадила, и таскало три часа. Потом притащило на то же самое место и бросило. Она немного пожила и померла со страстей. Ее всю переломало. Только все рассказывала, как ее таскало.

Василий Сынчиков, старожил деревни Пянтина на реке Онеге, тоже рассказывал в начале XX века фольклористу Ончукову, как одного его земляка «таскало». Люди работали на поле близ деревни Кривой Пояс, и вдруг «видят — мужик по воздуху летит».  Стали его ловить, ибо он с каждой минутой спускался все ниже и ниже.

— Запоймали, да не могут в руках-то удержать. Все-таки как-то удержали. Он потом в беспамятстве был с неделю; думали, помрет. А выздоровел.

А вот вам еще пример. Зиновьев записал рассказ Ирины Рязанцевой из села Крупянка Читинской области:

— В селе Кангиле свадьба была. Вот мать готовит пищу к свадьбе, а ребятишки под руки лезут: того дай, другого. Она сгоряча и взревела на дочку: «Да чтоб тебя леший унес в бесповоротную сторону!».

Да, видно, в недобрый час сказала. Девочка выбежала из-за стола и побежала, а сама ревет: «Дяденька, подожди! Дяденька, подожди!». Народ смотрит — что же это девочка бежит? Ну, как вихрем ее несет! Не могут догнать...

Лишь на конях удалось настичь девчушку — уже в лесу, далеко от деревни. Малолетнюю девчушку. Как и подросток, посланный к черту Ириньей Кожиной, девочка уходила от преследовавших ее всадников невероятно быстрым, нечеловеческим аллюром.

Таким образом, прямой контакт с нечистой силой, инициируемый человеком, возможен, по всей видимости. Для создания ситуации контакта достаточно в «недобрый час» послать человека к черту...