Действует ли на человека естественный отбор?

Учёные давно спорят о том, действует ли на человека естественный отбор. Чтобы эволюция продолжалась, нужно, во-первых, испытывать давление среды, а во-вторых, производить достаточно много потомства — чтобы эволюции было из чего выбирать. 

Биологическая эволюция человечества не закончилась. Несмотря на технические достижения цивилизации и почти полную победу моногамии, мы, как и другие высшие животные, продолжаем эволюционировать под действием естественного и полового отбора, констатируют европейские биологи. 

Среди биологов, а также социологов и эволюционных психологов, изучающих поведение Homo sapiens на больших промежутках времени, можно встретить диаметрально противоположные суждения о том, продолжает ли в современной человеческой популяции действовать естественный отбор – случайный и ненаправленный процесс отбора признаков, приводящий к выживанию особей, наиболее приспособленных к данным условиям среды.

Одни считают, что с наступлением эпохи голоцена, переходом к устойчивой производящей экономике и моногамной семье, то есть последние примерно 10 тысяч лет, действие естественного отбора сошло на нет и биологическая эволюция человека остановилась, уступив место социальной, культурной, а в перспективе, как считают сторонники теории технологической сингулярности, и чисто информационной сверхбыстрой эволюции с переносом сознания на небиологические носители.

Другие полагают, что производящее хозяйство, моногамия и негенетическая передача информации потомкам никак не отменяют естественный и половой отбор и люди продолжают биологически эволюционировать наряду с другими организмами.

Несмотря на то что на примере животных естественный механизм отбора хорошо изучен, процесс естественного отбора в современной человеческой популяции исследован до смешного плохо.

То, что самый эволюционно успешный вид млекопитающих как-то выпал из поля зрения биологов, изучающих естественный отбор, отчасти объясняется сложностью в наборе статистики. Но этой статистики достаточно, чтобы проследить за эволюцией территориально изолированной группы людей на достаточно большом промежутке времени, охватывающем много поколений(по сравнению с большинством млекопитающих человек – настоящий долгожитель, что сильно удлиняет сроки наблюдений, если, конечно, проводить их в реальном времени).

Однако идеологическая догма, выводящая сапиенсов, умеющих передавать информацию негенетическим путем, из-под действия отбора, здесь тоже поработала, хотя ее репутация в последнее время сильно поколеблена.

Так, появляется все больше данных, что некоторые животные(обезьяны, киты, дельфины) тоже умеют передавать информацию своим потомкам посредством социального обучения, или мемов. Из этого следует интересный вывод, что расцвет и доминирование нашей, сапиентной, культуры связаны с постепенным отбором более эффективных, чем у остальных высших животных, способов накопления и передачи мемов, притом что сама природа этого явления – негенетический перенос информации – у высших животных и у человека одинаковая.

Одновременно с тем, как феномен«культуры» стал рассматриваться шире, перестав быть исключительной монополией Homo sapiens, биологи занялись, наконец, изучением вопроса, продолжает ли естественный отбор, эта бесспорная«монополия животных», действовать внутри популяции людей после неолитической революции, когда человечество перешло от«дикого» присваивающего к«культурному» производящему и накопительному хозяйству, давшему начало современной технологической цивилизации с ее развитой инфосферой.

Результаты одного из таких исследований, реализованного финскими биологами совместно с их коллегами из Университета Шеффилда(Великобритания), опубликованы на этой неделе в Proceedings of the National Academy of Sciences.

Чтобы выяснить, уменьшилось ли действие естественного и полового отбора на популяцию людей в результате демографических, культурных и технологических новаций, вызванных неолитическим переворотом, авторы статьи проанализировали данные церковноприходских книг, куда вносились записи о крещении, венчании, смерти и имущественном состоянии 5923 мужчин, женщин и детей – жителей нескольких финских деревень, родившихся в период с 1760-го по 1849 годы.

Используя эти данные, исследователи попытались выяснить, оказывал ли процесс естественной селекции влияние на жизненный цикл этих индивидов и их потомков, охватывающий четыре ключевых(для оценки действия отбора) позиции: достижение репродуктивного возраста(survival to adulthood), доступ к выбору брачного партнера(mate access), успешный выбор брачного партнера(mating success) и уровень плодовитости.

У каждого из почти 6 тысяч финнов, основные вехи жизни которых бесстрастно зафиксировали книги четырех лютеранских приходов, эти позиции были реализованы по-разному.

Кто-то не дожил до совершеннолетия, кто-то дожил, но остался бобылем, а кто-то, обзаведясь десятком отпрысков, оказался более успешным в передаче своих генов следующим поколениям, чем тот, кто обзавелся двумя, или тот, кто женился, но умер без наследников.

Все эти вехи отмечают разный уровень репродуктивной успешности – способности индивидов передавать потомкам свои гены.

Как показал анализ, в означенной группе людей, проживавших на четырех компактных территориях в доиндустриальной Финляндии (в деревнях Хиттинен, Кустави, Рымааттылаа и острове Икаалинен), происходила та же, что и в популяциях животных, естественная селекция характеристик, позволявших некоторым индивидуумам проходить этот цикл более успешно, чем другие соплеменники.

Ни строгая моногамия, ни владение культурными навыками, ни имущественное и социальное неравенство на этот процесс никак не повлияли – он шел точно также, как и в дикой природе у животных.

Так, несмотря на моногамию, запрещающую менять брачного партнера, репродуктивный успех мужчин варьировался в более широком диапазоне, чем у женщин, в полном соответствии с правилом полового отбора, по которому самки, несущие большие репродуктивные риски, подвержены меньшей эволюционной изменчивости, чем самцы.

В конечном итоге, в соответствии с главным принципом естественного отбора, самыми успешными членами исследуемой группы оказались те, кто сумел прожить дольше и стать более плодовитым, то есть сумел передать свои гены наибольшему числу потомков, отличавшихся, в свою очередь, большей живучестью и большей плодовитостью, чем их земляки из того же поколения.

Интересно, что уровень«социально-культурной расторопности»(разница в имущественном и социальном статусе) никак не влиял на естественный эволюционный фильтр биологически более успешных индивидов: независимо от того, являлись они землевладельцами, контролирующими жизненно важные ресурсы, или арендаторами, фильтр естественного отбора работал одинаково, отсекая биологически менее приспособленных независимо от того, каким объемом«негенетической» информации(навыков, имущества, социальной роли) они владели.

Более того, естественный отбор более приспособленных финнов оказался статистически более выраженным, чем в измерениях, полученных до этого американскими исследователями, изучавшими данные по первопоселенцам на Диком Западе и нескольким изолированным прибрежным поселкам северо-востока США.

Это говорит о том, что действие естественного отбора в популяции людей универсально и не зависит от географического, культурного и экономического факторов.

«Мы показали, что культурные достижения не отменили факта, что представители нашего вида продолжили эволюционировать в голоцене, как и все остальные существа, живущие«в дикой природе». Точка зрения, что биологическая эволюция человека имела место когда-то очень давно, в эпоху охотников-собирателей, а сейчас закончилась, является распространенным заблуждением», – резюмирует руководитель исследования биолог Вирпи Луммаа.

«Мы показали, что естественный отбор шел в группе людей, живших относительно недавно, и, скорей всего, он продолжается до сих пор» – добавляет Луммаа.

Несмотря на то что за прошедшие 200 лет уровень жизни вырос, а в медицине произошла настоящая революция, снизившая детскую смертность и смертность женщин при родах, технические достижения и иное качество жизни не отменяют факта, что люди сохраняются как вид благодаря биологическому механизму, возникшему задолго до появления цивилизации.

Возможно, что информация, переданная негенетическим путем, влияет на процесс естественного отбора более приспособленных, но степень этого влияния(исчезающе малая, согласно данному исследованию, имевшему дело с доиндустриальным обществом) только предстоит установить.

Как бы то ни было, негенетический перенос культурных мемов существа биологических процессов не меняет, поэтому спонтанная биологическая эволюция Homo sapiens, как и всех остальных животных, продолжается, и предсказать ее ход мы никак не можем: естественный отбор – слепой неуправляемый процесс, абсолютно равнодушный к чьим-то пожеланиям, претензиям и убеждениям.

Источник: gazeta.ru