Инстинкт самосохранения в той или иной степени присущ всем живым существам. Но кажется, что у леммингов – скромных грызунов из северной Европы – он иногда напрочь отказывает. Леммингов не раз замечали в массовых количествах тонущими в местных водоемах, куда они забираются, на первый взгляд, совершенно добровольно. Вероятно, такое поведение зверьков вдохновило и создателей ставшей уже легендарной компьютерной игры «Лемминги». В ней игроку предлагалось довести до конечного пункта ораву из нескольких десятков существ, безрассудно бросающихся в смертельные ловушки, расставленные на пути.
Дело в том, что в снежной Норвегии, где лемминги наиболее многочисленны, эти животные заняли совершенно особую экологическую нишу. Снег в Норвегии держится большую часть года, а температурный режим таков, что нижний слой снега, прилегающий к земле, всегда немного подтаивает. Здесь образуется тонкая прослойка, которую лемминги и используют для своих зимних путешествий в поисках корма – мхов и лишайников. Большую часть зимы лемминги могут чувствовать себя совершенно вольготно – толстый слой снега надежно защищает их и от холода, и от полярных хищников.
Самки леммингов способны приносить потомство до трех раз в год, каждый раз давая жизнь до двенадцати новым грызунам. Случается так, что подобная плодовитость приводит к немыслимому взлёту популяции леммингов. Многие норвежцы помнят, как в морозные зимы 1970-х годов снегоуборочные машины вместе со снегом убирали с дорог окоченевшие тушки раздавленных грызунов.
Для самих животных, впрочем, последствия такого демографического бума всегда оказываются печальными. Прожорливые лемминги быстро опустошают все запасы хоть мало-мальских пригодных в пищу мхов и лишайников, после чего начинается массовая миграция в поисках новых источников пищи. Именно в такие годы люди и наблюдают «массовые самоубийства».
В миграции огромные стаи грызунов неизбежно натыкаются на своем пути на водоемы, в которых и тонут целыми пачками. Но вовсе не от отчаяния и не в надежде хоть там найти какое-то пропитание. Просто на тех, кто идёт впереди, в буквальном смысле слова давят те, кто идёт сзади, и «авангард» оказывается не в силах повернуть назад. Небольшие ручьи и водоемы для леммингов не помеха – они очень неплохо плавают, однако иногда в ходе истеричной массовой миграции грызуны добираются и до норвежских фьордов, где, подталкиваемые толпой, безрассудно и массово кидаются в холодные воды океана. Там они и находят свой конец.
Такие демографические взрывы, сопровождающиеся дальнейшим не менее
драматичным вымиранием леммингов в прошлом имели периодичность и
случались в среднем раз в три-четыре года.
Однако вот уже 15 лет население городов и весей Норвегии живет без нашествий грызунов.
Не то чтобы норвежцы скучают по былым временам – нашествия леммингов
часто сравниваются с нашествием саранчи, однако причины отказа
природного механизма, безотказно работавшего, как часы, в течение всей
норвежской истории и, судя по всему, и тысячелетия в доисторический
период, вызывают вопросы.
Ответить на них удалось биологу Нильсу Стенсену из Университета Осло, опубликовавшему вместе с коллегами статью в последнем номере Nature.
По мнению учёных, лемминги перестали гибнуть от голода и тонуть в реках и озерах из-за глобального потепления.
Такой вывод ученому позволило сделать сопоставление динамики многих факторов, оказывающих влияние в северной стране.
Стенсену
помогли скрупулезно задокументированные за последние несколько
десятилетий погодные параметры. Он проанализировал тренды изменений
влажности, мощность снежного покрова, твердость нижнего слоя снега,
непосредственно прилегающего к земле (и такую его характеристику
фиксируют норвежские метеорологи), а также динамику лемминговых
популяций, оценки которой сделал из записей об отлове грызунов. Между
первыми величинами и последней нашлась явная связь.
Ученый сумел
построить математическую модель, связывающую динамику популяций с
относительной влажностью воздуха, количеством выпавшего снега и
продолжительностью снежного сезона.
Суицид леммингов
Скудость тундровой растительности ограничивает количество леммингов, но
раз в 3–4 года при изобилии пищи их популяция даёт вспышку. Арктическая
тундра неспособна прокормить такое количество...
От частых оттепелей и увеличивающейся влажности
оттаивающий и затем вновь замерзающий снег превращается в плотную и
неподатливую корку льда. Она не только перекрывает леммингам подснежные
проходы к местам кормежки, но зачастую делает подножный корм совершенно
недоступным. Что неминуемо и неблагоприятно сказывается на способности
самок выхаживать большие выводки молодых леммингов. Дополнительные
трудности приносит подтапливание низин – запертые в них лемминги
оказываются обреченными – а также сокращение снежного сезона,
открывающее хищникам доступ к грызунам раньше, чем прежде.
Математическая
модель Стенсена смогла очень точно описать возникновение
демографических взрывов в популяции леммингов в прошлом вплоть до
последнего бума 1994 года.
И она же показывает, что с тех пор новых взрывов популяции грызунов попросту не могло быть.
Работа Стенсена может показаться спорной, так как базируется на чистой
воды сопоставлении графиков и диаграмм. Однако любому скептику стоит
помнить, что о глобальном потеплении люди заговорили еще до того, как
Килиманджаро лишилась своей снежной шапки, начал стремительно таять
Гренландский ледяной щит и резко сократился ледовый покров Арктики.
Первые идеи о наступлении глобального потепления климата планеты были
получены с помощью очень похожего аналогичного сопоставления графиков.
Да и вообще, в климатологии ученым зачастую только и остается, что
полагаться на многолетние записи метеостанций.
Ценность данной работы состоит еще и в демонстрации хрупкого баланса между погодными факторами и жизнью биосферы.
http://www.gazeta.ru